Зинаида
А растет эта береза, посаженная моим отцом еще до войны, в деревне Назимово, что расположена в бывшей Назимовской волости, в трех километрах от железнодорожной станции Назимово. Эта деревня еще значится на картах района, но с мая сего года в ней проживает один единственный человек.
Наша деревня никогда не была многолюдной, но в 40-50-е годы в ней насчитывалось более 30 хозяйств, был самостоятельный колхоз с гордым названием «Победа». Была ферма крупного рогатого скота, стадо овец, два стада коров индивидуального сектора.
А с ранней весны и до глубокой осени на пустырь у болота сбегалась ребятня от 7 до 17 лет, не менее 20 человек, и начинались всякие забавы, игры, главная из которых – лапта. Прошло столько лет, но как живо все в памяти…
Я помню каждый дом, каждого жителя и его судьбу. Но рассказать хочу о Зинаиде Петровне Мироненковой, нашей Зине рыжей. 5 декабря ей исполнится 85 лет, и это она сегодня для всех нас, еще живущих в разных краях назимовцев, олицетворяет родную деревню.
Здесь она родилась, здесь прошла ее молодость и вся жизнь. В свое время вышла замуж, здесь родилась и окончила школу (Назимовскую среднюю) ее дочь.
Была она высокой, статной, веселой и бесшабашной, за словом в карман не лезла. И были у нее роскошные, удивительного каштанового цвета волнистые волосы. Вот поэтому с детства и до сегодняшних 85 лет осталась она (давно уже седая) Зиной рыжей. Когда уже в 60-е годы появились всевозможные красители для волос, мы – белобрысые и серенькие вдруг зазолотились, почернели, порыжели. «Ну, пошла в моду Зина рыжая», - шутила наша подруга.
Родилась Зинаида в семье железнодорожников, и ее трудовая деятельность связана с железной дорогой. Но в начале была война, месяцы оккупации, работа наравне со взрослыми, учеба в вечерней школе. Но и в тех условиях молодежь умела радоваться. На работу, учебу ходили большой компанией с песнями и частушками под гармонь.
По части частушек Зина была великая мастерица и знала их множество про любовь и разлуку, да и на злободневные темы:
«Немцы ехали в Россию на машинах броневых,
А с России отступали у корытах, у пивных».
Позднее:
«Назимово-деревня издали, что городок.
Ближе, ближе мы подходим, она валится на бок».
«Харитоша - председатель, дядя Гриша счетовод,
Ничего не понимают, только мучают народ»,
- это уже в адрес колхозных руководителей. Но постепенно отходила в прошлое война с общей для всех судьбой, и каждый стал задумываться о себе, искать лучшей доли. И подались люди из колхоза, с его ненормированным рабочим днем, на производство, на стройки, благо рядом был город Великие Луки, где была большая потребность в рабочей силе, или вообще уезжать в другие края.
Одна за другой уехали Зинины подружки и сверстницы. Одной из первых в 17 лет уехала в город Кировск, что на Кольском полуострове Шура Осипова. Как горевала, как плакала она, расставаясь с матерью и деревней, но оставаться в колхозе не хотела. Вышли замуж и уехали туда же Катя Л. и Валя М. Подалась в Великие Луки Люба Осипова, уехала и ближайшая соседка Вера Фролова.
А Зина так и осталась в родной деревне. Была неунывающей, дерзкой, порой грубоватой, но отзывчивой и неутомимой, готовой на шутку и выдумку. Как-то очень снежной зимой приехал в деревню погостить бывший односельчанин, и Зина с закадычной молодой подругой повели его в клуб на танцы. И Анатолию приглянулась девушка из отдаленной деревни. А был он городской, в ботиночках на тонкой подошве. Зина отдала ему свои валенки, благо безразмерные, чтобы не отморозил ноги, провожая девицу, а сама вышагивала по снегу в его полуботиночках. И хохотали они, и веселились до упаду. Кстати, Толя на этой девушке женился и увез ее из деревни Трубицы в город Сланцы.
Конечно, деревенская работа бесконечна, и Зина, как говорится: «рубила, косила, копала, да разве же все перечтешь?», - но все ловко, весело. Отмахав полдня топором, переколов несколько возов дров, она говорила соседям: «Посмотрите-ка, какие Хибины (имея в виду горы на Кольском полуострове) наворотила».
И водились уже в семье деньги, и дочка училась в институте, и наряжала ее Зина, как куклу. И как-то незаметно прошли годы, уехали, поумирали последние жители, и осталась она одна на всю округу в радиусе трех километров. Стоят еще в деревне дома, пригодные для жилья, но даже дачники у нас уже повывелись.
Давно Зина не боится ни того, ни этого света, ни на кого не обижается, да и одинокой и брошенной себя не чувствует. Приезжает из Великих Лук внучка, красивая, молодая дама с мужем и правнуком – полуторогодовалым Матвейкой. Дождалась Зинаида из Армии внука, он тоже навещает бабушку. Не забывают о ней и племянницы Татьяна и Елена. По первому зову спешит «к ней через дожди и снега» «закадычная подруга, которой тоже уже глубоко за 70, и о которой можно слагать стихи и романы. Уже после 70 лет встретила она мужчину, и стал он ей другом и единомышленником.
Наговорятся они обо всем, вспомнят молодость. Проверит подруга, работает ли телевизор, все ли есть в холодильнике, получит заказы и отправится к поезду до Великих Лук на станцию за три километра, приговаривая подруге:
«Ноги, мои ноги, мои ноженьки,
Поносите меня дольше по дороженькам.
Хоть немало вам пришлось пройти,
Не покиньте уж в конце пути.
Плохо видит око, зуб неймет,
Но душа по-прежнему поет.
Сердце допускает сбой порой,
Но манят закаты за горой.
Выпала такая вот судьба.
И за все ей благодарна я –
За разлуку, за печаль, за боль,
И за встречу позднюю с тобой».
Навещает Зинаиду и наш доктор, уважаемый Тигран Сейранян, а он тоже уже почти легенда. Порядка 30 лет работает в Назимовской амбулатории, и не может покинуть эти места ни за какие блага цивилизации.
Помнят о ней и в местной администрации, приносит пенсию почтальон… А ранней весной, едва сойдет снег, приезжает на свою усадьбу некто Алексей, еще один фанатик своего Назимово и хранитель дома, построенного еще прадедом. Он родился и живет в Великих Луках, но Назимово - его излюбленное место на земле, здесь он знает каждую тропинку, каждое ягодное и грибное место. И косит траву, копает, сажает картошку и другие овощи, хотя в этом уже нет необходимости, и говорит: «Пока жива баба Зина, Назимово не брошу». И Зине он готов помочь, как помогал всегда и всем.
«Он бабу Зину в бане мыл,
Он бабе Нюше крышу крыл,
Он с бабой Дуней закурил,
У бабы Кати водку пил.
Косил траву у бабы Насти,
Всем помогать считал за счастье.
Им помогать и дальше рад бы,
Но вдруг закончилися бабы…»
А вместе с ними и деревня. Выйдет Зина вечером на крыльцо, всмотрится в темноту, прислушается – ни огонька, ни звука… Ругнет беззлобно рано оставившего ее мужа, своего Коленьку, вздохнет, привычно превозмогая боль о безвременно умершей дочери. Поблагодарит мысленно Бога и президента Путина, и вернется в свою келью. Так она называет свое жилище, и поменять его (а варианты есть) не соглашается, несмотря ни на какие уговоры. А дома ждет ее верная подружка – любимая собачка Ласка, и звонит, разрывается телефон.
Абонентов у Зины хватает, и стекаются к ней новости, и озаботившись чужими радостями и горестями, она подумает, что жизнь не такая уж плохая штука. И завтра будет новый день, с чем мы ее от души, с любовью поздравляем.
А в это время в 8-10 километрах от нашей деревни днем и ночью кипит работа. Там возводят (кстати, не единственное в Куньинском районе) современное высокотехнологичное предприятие сельскохозяйственного назначения. Жизнь продолжается. И возродятся деревни, но уже на новом витке истории.
От имени и по поручению односельчан
Елена САВЕЛЬЕВА.
