Горький хлеб оккупации
Не каждому судьба дает возможность прожить долгую, без потрясений и проблем, жизнь. Не был простым и путь героини моего рассказа.
Лариса Федоровна из простой крестьянской семьи из четырех человек. С самого детства она заботилась о своей семье. Мама болела, частично была парализована. Отца в армию не взяли из-за глухоты. Сестра Зинаида была младше Ларисы.
Свои молодые годы Лариса Федоровна вспоминает со слезами на глазах. Перед глазами проходят и родители, и немецкий лагерь, куда угнали шестнадцатилетнюю девчонку пришедшие на Псковщину фашисты, и трудная послевоенная жизнь, и потеря родных и близких…
– Я помню, как в нашу деревню, находившуюся недалеко от леса, пришли немцы, – говорит Лариса Федоровна. – Мне было 16 лет. Из домов повыгоняли всех людей, разделили по группам детей, женщин, мужчин. Направили на нас пулеметы. Что-то говорили. Было страшно. Но бесчинства они стали вытворять позже...
Тогда Ларису Федоровну вместе с другими девушками немцы посадили в машины и куда-то повезли. Как оказалось, это был лагерь где-то под Ленинградом. (Лагеря, подобные известным концентрационным лагерям в Европе, были и на оккупированной территории СССР. Например, под блокадным Ленинградом подобные лагеря действовали во многих населенных пунктах – Гатчине, Вырице, Рождествене и других. И повсеместно был введен раб-ский принудительный труд).
– В лагере мы ремонтировали дороги, копали окопы. Постоянно были голодными, – продолжает Лариса Федоровна. – Но и среди немцев иногда попадались хорошие люди. Помню, был один немолодой немец-охранник. Он часто подкармливал меня. Бывало, подзовет к себе, отрежет ломтик хлебца и даст мне. А я понесу этот кусочек своим подругам (они ведь тоже голодные были), каждой по чуть-чуть, а мне – что останется. Немец все это видел, а потом приказал мне этот ломтик съедать возле него. На немецком он пытался мне объяснить, что другие девчонки были здоровее, а я маленькая, мне хлеб нужней. Имени я его не знаю, но до сих пор молюсь за него. Только потом я узнала, что у этого немца дома остались пятеро детей. А воевать он совсем не хотел. Об этом он сам говорил и при этом плакал.
Потом, как вспоминает Лариса Федоровна, их стали отправлять в Германию. Посадили в вагоны для скота и опять повезли. На пути был лагерь-передержка, огороженный высоким забором с колючей проволокой. И тогда Лариса Федоровна решила бежать. Она бросилась в толпу людей, стоящих вдоль поезда, видимо, согнанных для устрашения. Один из немцев ее догнал, ударил прикладом, схватил за длинную косу, толкнув к земле.
– Я была бедовая, – говорит моя собеседница. – Во мне кипела злость, и, не думая о последствиях, я плюнула этому немцу прямо в лицо. Тогда последовал еще один удар прикладом. Было больно, но я не плакала. Нас погнали к лагерю. И я опять решила сделать попытку сбежать. Вновь бросилась в толпу. А народ меня быстро начал прятать. Я бежала и оглядывалась, ожидая погони. Но мне повезло, никто за мной не следовал.
Так, ежеминутно опасаясь встречи с немцами, девушка вернулась в свой район, в д. Заполье. Там жила ее тетя. Оттуда вернулась домой. Но всем жителям деревни пришлось уйти в лес. Там и жили, долгих три года до освобождения. Было голодно и холодно. А деревню немцы все-таки сожгли.
По словам Ларисы Федоровны, довелось ее семье помогать и партизанам. Звали ее в отряд, но не смогла девушка оставить своих родных.
После освобождения Плюсского края от немцев семья Л.Ф. Княжевой переехала жить в д. Заполье. Лариса же отправилась в Псков учиться в школе ФЗО на штукатура-маляра. Какое-то время даже довелось ей с подругой восстанавливать в Пскове разрушенные Дом Советов и театр. Но так хотелось домой, к родным! И девчонки сбежали. И за этот поступок Лариса Федоровна была даже осуждена на несколько месяцев...
В трудные послевоенные годы всю женскую работу, всю заботу о семье Лариса Федоровна вновь взяла на себя. Вся деревня в то время собирала клюкву в болотах, что в 17 км от Заполья. Лариса Федоровна также не отставала от других. Говорит, раз пять сходишь, в рюкзаках принесешь, а потом едешь в Ленинград эту клюкву продавать. Так и кормились на вырученные деньги, а позже обзавелись скотом.
Потом Лариса Федоровна стала работать посменно телефонисткой на почте. А для подработки брала заказы на пошив одежды. Уж очень нравилось ей это занятие, да и копеечка была не лишней. Шила все – от халатов и платьев до мужской одежды и пальто. Порою от усталости так и засыпала над недошитой вещью. И где бы она не была, дело портнихи не бросала.
За это время Лариса Федоровна вышла замуж, родила дочь. Но жизнь с первым мужем не сложилась. Удачным оказался второй брак – 33 года жили душа в душу. Только вот скучала по родным – муж был родом с Рязанщины, там и жили.
А потом вернулась на родину, в свою деревню. И через некоторое время попросила дочку перевезти в Новоржев, поближе к себе. Так и оказалась Л.Ф. Княжева в нашем небольшом городке.
– Как подумаю, – заканчивает разговор Лариса Федоровна, – длинная жизнь прожита, а кажется – такая короткая! Чего только я не испытала за эти годы! Как удалось выжить?! Не знаю, наверное, меня хранила вера в Бога, а рядом был ангел-хранитель...
С юбилеем Вас, Лариса Федоровна! Живите на радость родным и близким. И пусть почаще Вам снятся не тревожные сны из военного прошлого, а приходят добрые видения из детства – родная мирная деревенька недалеко от густого леса, а на окраине огорода большой дуб, под которым в детстве Вы собирали белые грибы...
Наталья КУЗЬМИНА.
