О судьбе братьев Погодиных, исковерканной войной

Павлу к началу войны было 17 лет.  Когда началась оккупация  и  надо было  что-то делать для добычи средств к существованию, Павел и его друг с детства Иван Гаврюшин нанялись  на земляные работы  к пришедшим немцам.  На горе над  их домом расположился взвод связи с  обширным хозяйством.  И сейчас  там,  на горе над домом,  можно найти признаки  траншеи,  которая предназначалась для склада.  Её  копали Павел и Иван. Копали и присматривали место,  где  их невеликими силами можно было бы навредить оккупантам.
 Немцы считали, что на территории, недавно входившей в состав дружественной рейху  Эстонии (до войны  при прежнем эстонском режиме,  в общем,  так и было),  можно расслабиться.  Бдительности особой не проявляли.  И просчитались.  Оказался выведенным из строя двигатель одной из машин.  Оккупанты виду не подали,  что выявили  неладное,  но сторожевой режим  сделали  куда более строгим. У молодых друзей,  почти мальчишек,  недоставало жизненного опыта, чтобы разобраться и понять:  территория взвода связи,  который обслуживал нужды недалёкого баркановского аэродрома,  взята под пристальное внимание.  Парни решили поджечь продовольственный склад.  Он располагался примерно там,  где сейчас стоит газораспределительная станция.  Ночью Павел и Иван подобрались к складу,  запасшись  керосином и  льняной верёвкой .  Решили просунуть верёвку под дверь склада и по  ней дать просочиться внутрь керосину.  А потом,  естественно,  поджечь. Часового не заметили. А он всё видел.  Появился неожиданно, дал приказ стоять.  Друзья побежали.  Немец начал стрелять.  Иван был убит сразу.  А Павла Погодина схватили. И начались его страшные мучения. Вначале его пытали в  здании гестапо.  Оно сохранилось и находится на Каштановой улице.  Потом поместили в казарму  бывшей военной части на Юрьевской улице. В семье Погодиных стали думать,  как помочь схваченному немцами Павлу.  Послали детей одного из старших братьев – десятилетнего Алексея и 11-летнюю Софью.  Они увидели измождённого, измученного пытками  своего молодого дядю,  смогли кое-что передать.  Софья Погодина  и сама  сейчас  может рассказать об этих страшных воспоминаниях.  Она  уже в возрасте и живёт в Печорах на Пионерской улице.
Потом Павла направили в ещё более страшное место – в здание бывшей школы в деревне Нутрецово.  Здесь,  в довольно глухом месте, творили свои дела члены помогавшей фашистам организации  Омакайтсе.  Попавшие сюда не возвращались живыми.  Как потом стало известно,  один из предводителей этой команды,  у кого руки уже были по локоть в крови,  решил натаскать на  неправедные дела своего племянника,  считай,  одногодка Павла Погодина.  Можно допустить,  что они до войны хорошо знали друг друга и могли быть в приятельских отношениях.  Так вот, дядя дал в руки винтовку своему племяннику и велел убить Павла. У парня были сильны представления о добре и зле, о допустимом и недопустимом.  Винтовку он в руки взял,  потом выбросил, перемахнул через забор и убежал в лес.  Там скрывался до холодов.  Потом вынужден был вернуться, оказался в руках своего дяди,  который его и расстрелял «за предательство».  Ну а сам Павел Погодин был убит много раньше.
Надо полагать,  подтверждение этой  трагедии можно найти и в архивах смерша.  Ведь после освобождения все годы оккупации нашего края  были тщательно изучены офицерами,  перед которыми стояла задача  покарать тех,  кто запятнал себя сотрудничеством с фашистами. Почему бы  молодым следопытам под руководством своих наставников  не предпринять поиски в архивах,  чтобы потом, собрав весь материал,  поставить вопрос об увековечивании памяти молодых патриотов.  Конечно,  это стоило бы сделать и раньше.  Но лучше поздно, чем никогда.
Судьбу ещё одного из братьев Погодиных – Сергея – можно описать несколькими строками.  Он, как мог,  поддерживал свою семью в лихолетье,  искал способы заработать и прокормить.  Но  при этом ничем не запятнал себя.  И после освобождения Печор в 1944 году был призван в Красную Армию,  начал  достойно воевать.  Но воевал  недолго.  Уже в боях под Тарту он погиб.  Много позднее, после войны,  сын Сергея,  Пётр, работая в Эстонии,  приложил немало усилий,  чтобы найти место захоронения отца.  Нашёл.  Только теперь,  когда жизнь в Эстонии изменилась,  это место снова утеряно.
Записал С. МАРКЕЛОВ