Вишняково-деревня по пути в Обозерье

Жизнь заставила Алексея Петровича Горова крутиться, чтобы прокормить семью. Зимой приноровился торговать рыбой. Он её покупал у рыбаков, а потом вместе с Захаром Барановским возили её по деревням и продавали: кому за деньги, кому за зерно. За Новым Изборском в Халахальне находилось богатое имение баронов Бюнтинг. В то время у них работала родная тётушка матери Ивана Горова. Она была старой девой и выполняла роль экономки и ключницы. Как звали её, Иван Алексеевич забыл, но помнит её прозвище - Сарафаниха. Алексей Петрович, занимаясь рыбной торговлей, заезжал и в имение. Однажды, при очередном посещении, на месте оказался сам барин. Он любил рыбу и увидев судаков, лещей, щук, сразу заявил, что возьмёт килограммов 10. Горов уже в душе радовался удаче, но когда позвали экономку, пришла Сарафаниха, она сразу же заявила: «Зачем так много? Двух килограммов хватит».  «Вот, змея, - негодовал в душе Алексей Петрович,- денег барских жалко». В сороковом году баронесса Софья Бюнтинг уехала за границу,  и Сарафаниха  покинула её имение и поселилась у своей племянницы, в семье Алексея Горова.
 Иван Горов  помнит, как в 1940-м году входили войска Красной Армии. Но вскоре началась война. После 7 июля 1941 года немецкие войска рассредоточились  по деревням Печорского края. Войдя в Вишняково, немецкие солдаты были расселены по домам.  Хотя у Алексея Петровича Горова был небольшой домик, к ним поселили двух немцев. Одного звали Шварц, другого - Латц. Шварц был более простым, когда они получали из дома посылки, то он давал детям шоколадки и мармеладки, Латц никогда ничего не давал.
Один раз отец Ивана Горова пошёл в хлев  к  скотине. С ним захотел идти и Шварц, но Алексей Петрович запротестовал: «Нет, нет,не надо!». Он испугался, что немец увидит, сколько у него скота, доложит своему начальству, и его отберут. Но Шварц был настойчив, он взял у Горова шайку с водой и пошёл с ним. Немец, увидев скотину в хлеву, сразу же преобразился. Коров, овец стал ласково гладить, и по- своему лопотать. Потом стал объяснять, что у него, там, в Германии, тоже есть «му», ещё есть три лошади. Шварц был деревенский, в отличие от Латца - городского, ему более близка была крестьянская жизнь.
 Позднее часть немцев из Вишнякова были отправлены на фронт, в том числе и квартиранты Горовых. После снятия блокады Ленинграда в январе 1944-го года советская авиация  всё чаще стала наносить авиаудары по глубоким тылам противника. И наши бомбардировщики пролетали над деревней Вишняково. У немцев в гумне на окраине деревни стояли лошади, и там же находилась их команда, среди которой у них был долговязый немец, звали его Юп. Однажды при очередном пролёте нашей авиации  этот немец встал за угол гумна и стал целиться из винтовки в пролетающий русский самолёт. В этот момент проходил мимо Иван Васильевич Корнев и увидев эту сцену, не раздумывая, схватил сзади немца и не дал ему выстрелить. Разозлённый фашист резко оттолкнул Ивана Корнева и жестом показал идти вперёд, тыча стволом винтовки в его спину, повёл в комендатуру. Иван Васильевич не на шутку испугался за свой опрометчивый поступок.  В комендатуре Юп по-немецки что-то говорил, кивая головой в сторону Ивана Корнева. Выслушав Юпа, комендант обратился к Ивану Васильевичу: «Почему ты немецкому солдату помешал сбить русский самолёт? За это его бы наградили железным крестом». «Гер офицер, мне не жалко русского самолёта, - ответил Иван, - Но он бы не сбил его, а только бы дал возможность обнаружить себя русским лётчикам. Они бы в ответ сбросили бы бомбы и тогда могли погибнуть немецкие солдаты и лошади вермахта». Переговорив между собой, находящиеся в комнате немцы, видимо, оценив логику русского, отпустили с миром.
Перед самым уходом немцев из Вишнякова пришёл к Алексею Петровичу солдат в немецкой форме и  попросил какие-нибудь деревенские портки, рубаху и старенький пиджачок. «Зачем это тебе?»,- спрашивает Алексей Горов. «Хочу линию фронта перейти»,- отвечает он. «Может, и с хорошими намерениями хочет перейти к нам. Кто его знает, что за человек», - подумал Алексей Горов, и  принёс ему поношенную одежку. Чувствуя откровенность, Алексей Петрович осторожно задаёт вопрос: «А как нам узнать, что вы уходите?». «Видишь телефонный кабель. Вот когда его начнут сворачивать, это означает, что часть покидает местность», - сказал немец. «А когда вы начнёте поджигать нашу деревню?», - осторожно задал волнующий  всех жителей деревни  вопрос, так как  всё чаще и чаще со стороны Пскова виднелись зарева пожаров от горящих деревень. Немец ответил, что  деревню сжигать не будут, поскольку она находится на территории Эстонии, и здесь не было партизан.
 В 1944 году в деревне Вишняково квартировали и власовцы. С одним из них Иван Горов даже подружился. Его тоже звали Ваня. Он был невысокого росточка и, незадолго  до ухода немцев,  подарил Ивану красноармейскую пилотку с красной звёздочкой. Её он вытащил из-за пазухи, и подал Ивану: «Возьми и спрячь»,-сказал он. Звёздочка на пилотке такая была красивая, что Ваня не сдержался и надев её на голову, гордо зашагал по деревне. Но не долго в ней покрасовался. Отец вовремя заметил эту шокирующую сцену, подбежал и тут же сорвал с головы глупого ребёнка этот компромат «Ты что делаешь, в деревне немцы! Откуда взял красноармейскую шапку?», - крикнул он. Куда дел её потом – неизвестно.
Н. Матвеев.
Продолжение следует