Мама не падала духом

— Мы жили в обычной квартире,— рассказывал он. — Отца сразу взяли на фронт. Остались мама, бабушка, я и брат, старше меня на шесть лет. Зима 1941 года была жестокой, морозы стояли ниже сорока градусов. Мама вспоминала: приносит хлеб из булочной, нарезает, а мы по полу ползаем, крошки ищем. Она была молодой, сильной женщиной. Потому, наверное, и смогла нас спасти.

Тогда же, зимой, отца, раненого, привезли в Ленинградский госпиталь. Мама навещала его и приносила домой кое-что из того, чем могли поделиться он и другие солдаты. А ещё он рассказал, что дома остался чемодан со столярным клеем. Его варили из костей животных, а значит, если сварить ещё раз, можно было получить что-то вроде бульона. Это стало настоящим спасением для семьи.

Так они и дожили до весны. Потом наступило лето и подошла их очередь эвакуироваться по Ладоге.

— Привезли к озеру, а мест для нас не оказалось, — рассказывал Анатолий Александрович. — Хорошо, баржа рядом стояла, позвали туда. До другого берега было всего сорок километров, но на полпути налетели немецкие самолёты... Нам повезло...

Оставшиеся годы войны они жили в Костромской области, в деревне у бабушки. Там было не намного легче, хотя голодная смерть уже не грозила. Весной, как только начинала зеленеть трава, бабушка выкапывала корни лопухов и варила из них кашу.

— Что это могла быть за каша, сейчас я даже не представляю, — покачал головой Анатолий Александрович. — А вот вкус гороховой похлёбки, которой она меня однажды угостила, до сих пор на губах. Вкусно было несказанно! Ну и рыба, конечно. Там небольшая речка протекала, Кострома. На неё мы с братом и ходили. С тех пор я за удочку и держусь.

Сейчас Анатолий Александрович живёт в деревне Захонье Добручинской волости. На жизнь не жалуется. Да и странно было бы слышать жалобы от человека, который перенёс в раннем детстве такие испытания.

Андрей Теддер